Взятие Красной Армией Перекопа. Занятие Крыма. Перекоп. Последняя страница Гражданской войны (А. Широков) - "Трудовая Россия"

90 лет назад, в 22 часа 7 ноября 1920 года, бойцы Красной Армии вступили в ледяную воду залива Сиваш (Гнилого моря), чтобы уничтожить последнее гнездо контрреволюции на территории Советской России - засевшую в Крыму белую армию барона Врангеля.

Об этом можно сказать скупыми строчками из книги "История СССР":

"В сентябре 1920 года был образован Южный фронт под командованием М.В.Фрунзе. 28 октября войска фронта перешли в наступление. В период боёв, которые длились до 3 ноября, армия генерала Врангеля была в основном разгромлена, но часть её отступила в Крым за мощные перекопские и чонгарские укрепления.

Фрунзе решил нанести главный удар через Сиваш. Когда ветер угнал воды залива в море, войска Красной Армии в ночь с 7 на 8 ноября двинулись через Сиваш и к 8 часам утра выбили белых с Литовского полуострова. В этих боях своим героизмом прославилась специально созданная штурмовая колонна, почти полностью состоявшая из коммунистов.

8 ноября 51-я дивизия под командованием В.К.Блюхера четыре раза штурмовала перекопские укрепления и, преодолев сопротивление врага, овладела ими. 12 ноября был преодолен и Чонгар. В этот день Фрунзе сообщил Ленину: "Свидетельствую о высочайшей доблести, проявленной геройской пехотой при штурмах Сиваша и Перекопа. Части шли по узким переходам под убийственным огнём на проволоку противника. Наши потери чрезвычайно тяжелы. Некоторые дивизии потеряли три четверти состава. Общая убыль убитыми и ранеными при штурмах перешейков не менее 10 тысяч человек. Армия фронта свой долг перед Республикой выполнила. Последнее гнездо российской контрреволюции разорено, и Крым станет советским".

Советские войска вышли на просторы крымских степей и повели преследование противника. 15 ноября заняли Севастополь. Остатки врангелевцев эвакуировались на судах Антанты, а также 130 судах Черноморского флота, которые Врангель увёл во Францию. 16 ноября Фрунзе телеграфировал Ленину: "Сегодня нашей конницей взята Керчь. Южный фронт ликвидирован". Это был конец иностранной военной интервенции и гражданской войны".

Точное указание дат и чисел, что свидетельствует о скоротечности боёв. Но каких боёв! Их напряжение, их исключительный героизм, их значение для судеб революции можно почувствовать, взглянув на них глазами очевидца. Что представляли из себя укрывшиеся в Крыму войска Врангеля? В боевом отношении очень значительную силу, поскольку состояли, в основном, из офицеров и унтер-офицеров и качественно стояли выше всех других белых армий, которые прежде сражались против Советской власти. Как говорил о врангелевцах герой посвященного тем событиям советского фильма "Служили два товарища", красный комполка: "Погон к погону стоит". Державы Антанты, организаторы и вдохновители гражданской войны в России, не жалели сил и средств для оснащения этого воинства. Американские, английские, французские пароходы везли и везли в Крым танки, аэропланы, орудия, пулеметы, винтовки, боеприпасы. По оснащению техникой врангелевские войска также превосходили предыдущих противников Советской республики. Французские и английские инженеры построили мощные, казавшиеся непреодолимыми укрепления, что преградили дорогу в Крым.

Два коридора соединяют Крымский полуостров с остальной Россией - Перекопский перешеек шириной до 8 километров и узкая лента железной дороги по дамбе через Чонгарский пролив. Главным препятствием на пути наступающих стал Турецкий вал, перекрывший Перекоп и весь опутанный колючей проволокой, весь ощетинившийся сотнями орудий и пулемётов. Ширина вала у основания составляла 15 метров, высота до 8 метров, глубина рва перед валом до 10 метров, ширина рва более 20 метров. С вершины вала вся местность на глубину 5-7 километров простреливалась обороняющимися. Не только днём, но и ночью под лучами прожекторов было не поднять голову. Не менее прочно был укреплен и Чонгарский полуостров, пересеченный окопами с шестью рядами проволочных заграждений, изрытый "лисьими норами" и блиндажами. Вот такая дышащая смертью махина стояла перед Красной Армией. Последний оплот белых был так близок и в то же время почти недосягаем. Но его надо было непременно взять! В кратчайший срок, до зимы.

Свой план прорыва обороны белых Фрунзе составил на основе идеи обойти Перекопские укрепления через Сиваш. Больше недели тщательно готовились к штурму. В Кремле беспокоился Ленин, напоминавший Фрунзе: "Помните, что надо во что бы то ни стало на плечах противника войти в Крым. Готовьтесь обстоятельней. Проверьте, изучены ли все переходы вброд для взятия Крыма". И вот изготовились. Изготовились 51-я Московская дивизия Василия Блюхера, 30-я Иркутская дивизия Ивана Грязнова, 52-я дивизия белоруса Маркиана Германовича, 15-я дивизия эстонца Юхана Раудмеца, 6-я кавалерийская дивизия легендарной Первой Конной, 2-я Конная армия Миронова, Латышская дивизия.

В темноте начали переход через Сиваш. Шли молча, с трудом отрывая ноги от илистого дна Гнилого моря. Стояла не по-южному ранняя и суровая зима. Холодный, пронизывающий до костей ветер, мороз 12-15 градусов. Не только враг, но и природа словно испытывала большевиков. Сапоги полны солёной жижи, одежду схватывает морозом и она дубеет. Прошли тяжелые бесконечные километры и в утреннем тумане вышли на Литовский полуостров. Проволоку резали ножницами, голыми руками выдирали колья из земли. И всё молча, сосредоточенно. А потом - "Вперёд, товарищи! Добьём Врангеля!" Навстречу хлестнули пулемёты, посыпались один за другим снаряды. Но уже поздно. Несётся "Бей гадов!" В едином порыве разметав беляков, красные бойцы зацепились за крымский берег. Врангелевцы отчаянно сопротивлялись, не раз переходили в контратаки, стремясь сбросить красные дивизии назад в Сиваш. Но красноармейцы не отступили ни на шаг, а пришедшая им на выручку 2-я Конная армия опрокинула белых.

Спустя сутки пошли на последний и решительный штурм Турецкого вала. Это был стремительный, неудержимый бросок, когда даже убитые "..прежде чем упасть, делают шаг вперёд", как сказал о героях Перекопа Николай Тихонов. Никакой заградительный огонь не смог остановить атакующие цепи. Около 3 часов 30 минут ночи Блюхер доложил Фрунзе: "Перекоп взят".

Следующей ночью атаковали последние позиции белых на Чонгарском полуострове у Юшуни. Бой шёл ожесточеннейший, переходивший в штыковые схватки. Врангель бросил свои последние резервы. В лицо красным бойцам смотрел сплошной частокол орудий и пулемётов. Но никто не дрогнул, все устремлялись только вперёд. Добежали до окопов белых. Вот она, колючая проволока. Разрубают её топорами, рвут лопатами, сбивают с кольев прикладами, набрасывают на неё шинели и замертво повисают. Но новые и новые волны захлёстывают окопы врангелевцев. Сплошные схватки на брустверах и в чёрных расщелинах земли. Сопротивление врага сломлено, и со станции Юшунь летит сообщение: "Доблестные части 51-й Московской дивизии прорвали последние позиции белых и твёрдой ногой вступили в чистое поле Крыма. Противник в панике бежит". О них писал Ленин: "Необыкновенный героизм проявила Красная Армия, одолев такие препятствия и такие укрепления, которые даже военные специалисты и авторитеты считали неприступными". А три слова, - Перекоп, Сиваш, Чонгар, - были навсегда вписаны в историю гражданской войны и стали символом героизма красных войск.

Есть в этой славной победе ещё один особый смысл. Перекоп с его бетонными укреплениями и километрами колючей проволоки словно воплощение старого мира господ и рабов, решившего плотиной огня и свинца сдержать и отбросить революцию. Но не устояла и развалилась плотина. Перекоп воплотил в себе самую суть гражданской войны в России. Казалось, никак не могли разутые, раздетые, голодные, испытывающие нехватку абсолютно во всём люди разбить отлично экипированные и снаряженные армии белогвардейцев и интервентов. Никак не могли победить. Но разбили и победили! Одолели неприступную твердыню. Потому что их вела и силу им придавала идея великой революции, гласившая, что хозяином и владетелем всех богатств мира станет человек с мозолистыми руками. Потому что, как сказал Ленин: "Никогда не победят того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своём узнали, почувствовали и увидели, что они отстаивают свою, Советскую власть - власть трудящихся, что они отстаивают то дело, победа которого им и их детям обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми созданиями человеческого труда". Не только не смогут победить такого народа, но и всегда биты будут таким народом. А вот если это понимание и чувство исчезает, тогда, как показали события последних лет, с народом справятся любые негодяи.

Они поставили такую яркую победную точку в гражданской войне! И тем самым дали возможность Советской республике в мирном труде строить социализм. Ведь революция совершалась не ради того, чтобы пострелять, а ради того, чтобы созидать. Созидать социалистическое общество, где каждый труженик, поднимая страну, поднимается сам. О таком значении великой победы трудового народа Михаил Васильевич Фрунзе написал: "Пусть вспомнит каждый из нас о тех десятках тысяч бойцов, которые закрыли глаза навсегда в дни славных сражений, которые жизнью и кровью своей закрепили торжество труда". А поэт революции Владимир Маяковский об этом же в рождённом благодарной любовью народа к своим краснозвёздным сынам стихотворении "Последняя страничка гражданской войны ":

Слава тебе, краснозвездный герой! Землю кровью вымыв, во славу коммуны, К горе за горой Шедший твердынями Крыма. Они проползали танками рвы Выпятив пушек шеи - Телами рвы заполняли вы, По трупам пройдя перешеек. Они за окопами взрыли окоп, Хлестали свинцовой рекою, - А вы отобрали у них Перекоп Чуть не голой рукою. Не только тобой завоёван Крым и белых разбита орава, Удар твой двойной: Завоёвано им трудиться великое право. И если в солнце жизнь суждена За этими днями хмурыми, Мы знаем - вашей отвагой Она взята в перекопском штурме. В одну благодарность сливаем слова Тебе, краснозвёздная лава. Во веки веков, товарищи, Вам - слава, слава, слава!

Совершённый 90 лет назад Красной Армией подвиг по взятию Крыма вдохновляет и будет вдохновлять новых бойцов революции на штурм твердынь капитализма. Потому что тот Перекоп не был последним.

OCR, правка: Андрей Мятишкин ([email protected])
Дополнительная обработка: Hoaxer ([email protected])

Бои за Крым
Крымский полуостров был свидетелем многочисленных битв в многовековой истории русского народа. Географическое положение полуострова делает его ключевым узлом всей южной России и Закавказья. Его заливы, форты и высоты покрыты громкой боевой славой. Не раз из Крыма начинались и там же заканчивались походы против России. Из-за Крыма, имеющего огромное военно-стратегическое значение, на протяжении веков происходило много кровопролитных битв. Крым был последним убежищем и для белогвардейских генералов, разгромленных Советской Армией в 1920 году.
Пытаясь реализовать свои захватнические планы, гитлеровское военное командование придавало большое значение Крымскому полуострову. Преодолевая упорное сопротивление и неся большие потери, гитлеровцы захватили полуостров в 1942 году. Советская Армия и Черноморский флот героически сражались против многократно превосходивших сил противника и лишь после носьми месяцев осады, в июле 1942 года, по приказу Верховного Главнокомандования оставили Севастополь - последнюю крепость на полуострове.
После прорыва немецкой обороны на реке Молочная и освобождения Мелитополя войска 4-го Украинского фронта развернули стремительное наступление на запад и 5 ноября вышли к нижнему течению Днепра и Перекопскому перешейку. Крымская группировка немцев оказалась отрезанной от остальных сил немецко-фашистской армии. Единственной узкой полоской земли, связывавшей полуостров с материком, был Перекопский перешеек. К нему и устремились части 2-й гвардейской армии под командованием генерала Захарова, однако они натолкнулись на хорошо организованную многополосную и глубоко эшелонированную оборону противника и были остановлены на позициях Турецкого вала.
Слева от 2-й гвардейской армии наступала 51-я армия. Она вышла на северный берег Сиваша в районе мыс Джангар, остров Русский.
Передовые части армии с помощью штурмовых подразделений нашей бригады форсировали «гнилое море» Сиваш и захватили небольшой плацдарм на его южном берегу. Так был повторен легендарный подвиг войск Красной Армии, форсировавших Сиваш в этом же районе в 1920 году под командованием М. В. Фрунзе.
Наступавшим красноармейцам приходилось не раз преодолевать водные преграды, но форсирование с боем горько-соленого Сивашского залива потребовало великого испытания моральных и физических сил. В районе мыса Джангар и острова Русский, где осуществлялось форсирование, Сиваш очень неудобен для этого. Его оба берега очень сильно изрезаны, а расстояние между ними составляет около трех километров. Береговая полоса не везде представляет собой твердую почву. На десятки и сотни метров берег покрыт слоем ила глубиной до пояса. Дно в этих местах тоже илистое и вязкое. Для преодоления вброд этих невероятно трудных трех километров залива Сиваш необходимо не меньше двух часов, и то при условии хорошей погоды и без воздействия со стороны противника.
Бойцы и командиры 51-й армии и наши штурмовые батальоны, преследуя немцев, форсировали в боевых порядках Сивашский залив в районе мыса Джангар и захватили плацдарм на северном берегу Крымского полуострова глубиной до 6 километров и по фронту протяженностью 8–9 километров. Чудеса героизма проявили саперы бригады, обеспечивая необходимые десанту боеприпасы и технику. Гитлеровцы сразу же повели против десанта ожесточенные контратаки. Удержание и расширение плацдарма имело исключительно важное значение, и потому ценой любых усилий нужно было доставить все необходимое для боя высадившимся на северный берег подразделениям. Напряжение возросло до такой степени, что для транспортировки боеприпасов использовались самолеты У-2.
Заместитель командира 57-го штурмового батальона капитан Волынский рассказывал: «Немцы считали Сиваш непроходимым, но это оказалось не так. Русский солдат пройдет даже там, где и олень не всегда может пройти. В ночь на 30 октября 1943 года одна из наших дивизий, преследуя врага, с ходу форсировала Сиваш и вышла на крымский берег. Задача была тяжелой - войска должны были ценой жизни удержать этот клочок земли. Естественно, что такую преграду дивизия преодолела только с легким оружием и минимальным количеством боеприпасов.

Переброска оружия и боевой техники дивизии и частей ее усиления была возложена на 57-й батальон. Я был назначен начальником пункта переправы и прибыл на место ночью 1 ноября. Первой моей мыслью было: «Батальон погибнет!» Да, так и подумал. Два-три дня работы в воде - простуда, госпиталь - и конец. Хоть тут и Крым, но ведь зима! Однако оказалось, как в поговорке: «Глаза боятся, а руки делают». Уже о утра на крымский берег двинулись наши паромы с орудиями, гаубицами, тягачами, боеприпасами и даже «катюшами». Нас обстреливали, бомбили, но переправа работала днем и ночью. Противник был близко. Переправа находилась в зоне огня артиллерии всех калибров. Удары противника нам мешали, но большого вреда причинить не могли. Нас спасали русская земля, Сиваш и наша зенитная и полевая артиллерия. Бойцы хорошо окопались на берегу, где уже была твердая почва. Для меня - шесть дней, а для батальона - десять были горячими боевыми днями. Плацдарм рос, набирался сил. Немцы были вынуждены перейти к обороне.
Закрепившись на плацдарме, советские войска развернули большое, проходившее в исключительно тяжелых условиях сражение за освобождение Крымского полуострова. Наибольшие трудности создавал Сиваш, через который нужно было переправить войска и огромное количество грузов и боевой техники.
В этих условиях встал вопрос о создании для войск более надежной переправы через Сиваш. Этот вопрос занимал и командование фронта. Полковник Р. Г. Уманский в своей книге «На боевых рубежах» приводит разговор командующего фронтом генерала Толбухина с начальником инженерных войск генерал-лейтенантом Петровым:
« - Нужен мост через Сиваш, - сказал Ф. И. Толбухин. - Знаю, трудно будет его построить, но что делать? Понимаете, задыхаемся. - Толбухин отошел к стене, где висела топографическая карта Крымского полуострова.
- Разрешите спросить, товарищ командующий, мост на какую нагрузку нужен?
Толбухин, которого всегда мучила жажда, выпил одним залпом стакан холодного кваса из графина, стоящего у него на столе, и вновь вернулся к Петрову.
- Мост, генерал, нужен под любую нагрузку. Я только думаю, что вы с этим сразу не справитесь. Поначалу сделайте, ну хотя бы, чтобы по мосту прошел автотранспорт с боеприпасами и небольшие орудия. Согласны?
Весь этот разговор стал мне известен этой же ночью из уст самого генерала»{15}.
В период с 30 октября по 6 ноября все батальоны бригады находились на берегу Сиваша. На лодках и паромах мы перевозили орудия, походные кухни, продовольствие, повозки и лошадей для войск, находившихся на плацдарме, численность которых непрерывно росла. Сказал «перевозили», а точнее сказать, перетаскивали, потому что оба берега залива на расстоянии 100–200 метров до воды представляли собой жидкую грязь. Потом тянулась небольшая полоска воды, и только затем начиналась глубина, необходимая для плавания. Вот по этой прибрежной грязи, утопая по пояс в жидкой, солевой и холодной тине, бойцы тянули тяжелые паромы.
В таких трудных условиях 57-й батальон майора Булатова и 84-й легкопереправочный парк капитана Зикрача с 2 по 12 ноября перебросили на южный берег Сиваша 143 76-мм орудия, 15 57-мм орудий, 75 45-мм орудий, 15 гаубиц, 31 пулемет, 15 минометов, 42 автомашины, 84 орудийных зарядных ящика, 16 535 ящиков с боеприпасами, 3400 противотанковых мин, 106 ящиков бутылок с зажигательной смесью, 2 лошадей, 1 тягач, 74 тонны продуктов и вывезли 416 раненых с южного берега. За это время на южный берег были переброшены части 10-го и 67-го стрелковых корпусов.
Тяжелая обстановка у Сиваша настоятельно требовала построить мост через «гнилое море», и командование фронта приняло такое решение.
Мост через Сиваш
5 ноября начальник инженерных войск 4-го Украинского фронта генерал-лейтенант Петров прибыл на командный пункт бригады в село Зентюб и сообщил мне приказ командующего фронтом - немедленно приступить к строительству моста через Сиваш. Я был назначен начальником строительства.
С Иваном Андреевичем Петровым мы познакомились еще в 1931 году. Он участвовал в гражданской войне и имел богатый боевой опыт. В академии был старшим нашей учебной группы. Веселый и жизнерадостный человек, он в то же время умел быть строгим и требовательным командиром. Мы все очень уважали его.
Я спросил Ивана Андреевича, какой тоннаж должен выдерживать мост, где взять материалы и рабочую силу, какие сроки строительства. Генерал Петров ответил коротко:
- Мост должен выдерживать среднюю нагрузку до шестнадцати тонн.
- А как с рабочей силой?
- Кроме вашей бригады в строительстве примет участие шестьдесят третья инженерно-саперная бригада подполковника Поплавского, которая прибудет завтра.
- А материалы?
- Их нет. Организуйте разведку и ищите местные материалы.
Я поручил своим ребятам поискать стройматериалы около Мелитополя: говорили, будто там есть дубовый лес.
После отъезда генерал-лейтенанта Петрова я собрал офицеров штаба, проинформировал их о полученной задаче и поручил техническому отделению заняться разработкой проекта, а начальнику штаба организовать поиски местных материалов.
В тот же день на маленькой резиновой лодке в сопровождении лейтенанта Глухова я переправился через Сиваш по маршруту будущего моста: до острова Русский и от него до северного берега полуострова. Большую часть пролива шириной три километра мы прошли пешком, утопая по пояс в тине. Когда поздно вечером мы возвратились из разведки, начальник штаба подполковник Дмитрий Сергеевич Борисов уже отдал необходимые распоряжения о сосредоточении подразделений, и мы приступили к обсуждению конструкции моста.
Задача была исключительно трудной: ни одна из известных в военном и гражданском мостостроении конструкций не подходила для условий Сиваша.
Главный инженер строительства майор Дуплевский, присланный из штаба фронта, и начальник технического отделения бригады капитан Жадович навели справки и доложили мне, что перед войной специальная комиссия изучала этот вопрос и сделала заключение, что строительство моста через Сиваш невозможно.
У меня не было времени уточнять достоверность этих сведений. Я ответил офицерам-специалистам, что нам приказано построить мост и мы его построим. Сказал, что проверил место, по которому пройдет мост, и у меня есть соображения относительно его конструкции. Опорами моста я предложил сделать рамы, но, чтобы они не тонули в тине, под опорное бревно рамы следовало подложить твердую подушку. О твердой опоре я думал еще тогда, когда мы с Глуховым шагали через Сиваш и по пояс утопали в его тине. Эту подушку мы могли бы сделать, скрепив ряд бревен под опорным бревном рамы. Бревна были единственным материалом, которым мы располагали. Идею все одобрили. Самый главный и наиболее трудный вопрос был решен. Оставалось сделать необходимые расчеты о размерах плоской бревенчатой опоры, которую инженеры назвали «деревянной плитой». Майор Дуплевский и капитан Жадовнч вместе с офицерами из технического отделения до утра подготовили всю техническую документацию этого грандиозного сооружения.
- 6 ноября я был вызван на командный пункт бригады, - рассказывает капитан Волынский. - Здесь состоялся вечер, посвященный 26-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Был зачитан приказ Верховного Главнокомандующего о присвоении бригаде наименования «Мелитопольская». Были вручены награды личному составу. Я получил орден Отечественной войны II степени. Это была большая радость. Однако мы собрались не только ради праздника. После торжественной части командир бригады полковник Павлов (Панчевский) собрал служебное совещание руководящего состава бригады. Присутствовали также офицеры из инженерного отдела армии и весь состав отделов штаба бригады. Обсуждался один вопрос - строительство моста через Сиваш!
Беспрецедентный случай в военном строительстве! По науке - без искусственной основы на сивашском дне мост построить нельзя. Инженерно-геологические исследования свидетельствуют, что толщина слоя ила составляет 15 метров, несущая способность грунта равна нулю.
Однако мы решили рискнуть. Основанием были наши шестидневные наблюдения за сивашским дном с понтонной переправы. Проектирование было поручено капитану Игорю Семеновичу Землянскому и мне.
Вечером 7 ноября проект был готов. Утром занялись организацией «строительного дома», а к сборке моста приступили 10 ноября. Строительство велось днем и ночью. Движение по мосту было открыто 27 ноября 1943 года.
Бойцы проявили невиданный героизм: зима, работа в ледяной воде, обстрел, бомбежки. Немцы бомбили нас по нескольку раз в день фугасными и осколочными бомбами. Мы пережили ужасные дни. Были дни, когда прямые попадания разрушали по три-четыре пролета, то есть 12–16 метров готового моста. Нас доставала и артиллерия, но от нее спасал Сиваш: снаряды уходили глубоко в илистое дно и только обдавали нас с ног до головы грязью. При налетах никто не покидал моста: все равно не успевали добраться до укрытий. Да и времени не было. Что можно еще сказать? Слышал о целебных свойствах сивашской грязи, но не верил. И что же? Мы купались в Сиваше до 20 декабря.
Офицеры штаба бригады встретили 26-го годовщину Великой Октябрьской революции с чувством исполненного долга. Уже 7 ноября 1943 года подразделения бригады широким фронтом приступили к строительству моста, к штурму «гнилого моря» Сиваш.
Командование фронта разрешило использовать рельсы узкоколейной железной дороги Херсон - Джанкой, и таким образом решался вопрос о продольном креплении моста. В качестве строительного материала разрешено было использовать бревна от хозяйственных и даже жилых построек ближайших населенных пунктов. Штаб фронта выделил значительное количество автомашин, которые уже с 7 ноября начали подвозить бревна, срубленные в лесах под Мелитополем.
Местное население тоже оказало нам неоценимую помощь в поисках и подготовке строительного материала.
На другой день по огромной водной поверхности Сиваша поплыли необыкновенные устройства. Это были срубленные на берегу рамные устои моста, прочно прикрепленные к «деревянной плите». Бойцы по пояс в горько-соленой воде, проваливаясь в грязь, тянули собранные на берегу рамные устои и устанавливали их в линию по оси моста.
Установленные на линии моста рамные устои должны были оставаться неподвижными на дне, но они всплывали на поверхность. Требовалась сила, которая могла бы заставить их подчиниться. Бойцы, шлепая по грязи, несли с берега мешки с землей, складывали их на «деревянную плиту», которая медленно погружалась и ложилась на свое место. Мешки готовили местные жители.
Большое оживление на обоих берегах Сиваша и на острове Русский не осталось незамеченным. Противник начал усиленно обстреливать строителей пулеметным и артиллерийским огнем. Пулеметный обстрел прекратился лишь после того, как войска 51-й армии отбросили немцев и расширили плацдарм, однако артиллерийский огонь и бомбежки продолжались до конца строительства и позже.
Командование 4-го Украинского фронта приняло контрмеры, усилив противовоздушную оборону, а специальные артиллерийские части вели контрбатарейную борьбу с артиллерией противника.
Мы широко применяли маскировку. Одновременно с началом строительства моста в 2,5 километра восточнее его шло строительство ложного моста из тростника и камыша. Артиллерия противника усиленно обстреливала ложный мост, а авиация сыпала на него бомбы.
Постоянная забота командования 4-го Украинского фронта об огневом прикрытии строительства моста и хорошая маскировка не позволили гитлеровцам разгадать, что через Сиваш строится мост. Авиационное и артиллерийское воздействие противник направлял в основном на сооружения, строящиеся для переправы на полуостров.
Дамбе, строящейся между островом Русский и крымским берегом, противник не причинил большого ущерба, и разрушения быстро устранялись. В районе насыпи работы велись преимущественно ночью, и там была занята всего одна рота капитана. Ростовцева из 7-й инженерной бригады. На строительстве моста работали две инженерные бригады. При налетах противник бомбил главным образом южную часть строительства (насыпь), а в северной части он сбрасывал бомбовый груз на ложный мост. Эффективным воздушным прикрытием от авиации противника оказалась наша воздушная засада из восьми истребителей, расположенная вблизи строительства.
На протяжении 20 дней и ночей, утопая в грязи Сиваша, почти без отдыха работали под огнем авиации и артиллерии противника несколько тысяч саперов и с честью выполнили боевую задачу.
Когда было завершено строительство моста, из Москвы прибыл профессор полковник Елисеевич, руководитель кафедры военно-мостового строительства Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева. Оценив работу строителей моста, он остался доволен. Мы выдержали экзамен на самое главное - построенный нами мост обеспечивал переброску на крымский берег необходимых сил для разгрома противника.
27 ноября мост был открыт для движения. Позже, после соответствующего усиления, по нему пошли и танки Т-34.
Только благодаря трудовому героизму и самоотверженности саперов удалось так быстро построить это исключительно важное для разгрома врага в Крыму сооружение. Конечно, для этого потребовалась четкая организация работы, и ее умело осуществляли многие офицеры штаба бригады, командования батальонов и рот.
При строительстве моста руководствовались несколькими основными принципами.
На месте самого строительства велась лишь сборка изготовленных и подвезенных элементов. Работа по сборке моста осуществлялась широким фронтом, при этом все строительство шло по участкам, на которых одновременно велись работы по сооружению опор и укладке прогонов.
Широко использовался поточный метод работы во всех звеньях производственного процесса с расчленением комплексной работы на отдельные операции, чем обеспечивалась последовательность их выполнения.
Для каждого вида работы создавались отдельные команды, которые комплектовались в зависимости от трудоемкости операций.
Процесс строительства осуществлялся тремя этапами.
Первый этап - разведка и снабжение строительными материалами, подготовка и сооружение отдельных элементов - рам и подушек для них.
Второй этап - подвозка изготовленных элементов к отдельным участкам моста и переброска через Сиваш необходимых материалов на остров Русский для строительства насыпи до крымского берега.
Третий этап - работа по сборке моста. На этом этапе каждый батальон выполнял работу на своем участке. Независимо от различных условий работы на каждом отдельном участке упомянутые общие принципы строительства оставались в силе.
Несмотря на сжатые сроки и суровые условия, мост был надежно технически обоснован и рассчитан на то, чтобы выдержать большую нагрузку.
Испытание моста мы начали с того, что пустили по нему танк без башни. Затем на определенном расстоянии двинулись два танка один за другим, а потом по мосту пошли танки в полном боевом снаряжении. Результаты были хорошими, и мост использовался на полную нагрузку круглосуточно.
К концу декабря по инициативе начальника инженерных войск 51-й армии генерал-майора Боженова в четырех километрах западнее моста началось строительство второй переправы, представлявшей в основном земляную дамбу длиной свыше 2600 метров.
Это гигантское земляное сооружение возводилось силами 7-й инженерной бригады. В работу на дамбе включались и части нашей бригады, по мере того как они освобождались от строительства моста.
Конструкция дамбы была простой: земля, которую брали сначала на северном берегу, а потом и на южном, тачками подвозилась и ссыпалась на дно моря по оси дамбы. На середине дамбы образовался разрыв, его перекрыли понтонным мостом. К концу января это огромное сооружение было готово и действовало как вторая переправа через Сиваш. Оно состояло из двух дамб (северной - протяженностью 700 метров, южной - 600 метров) и понтонного моста длиной около 1350 метров

Прочитано 12988 раз(а), написано 04.05.2010 в 09:15

Штурм Перекопа 8-10 ноября 1920, будучи событием, казалось бы, вполне ясным в историческом плане, тем не менее породил ряд мифов, вот уже более 75 лет перекочевывающих из учебника в учебник, из одной солидной монографии в еще более солидную.

Эти мифы характеризуются следующими стереотипами: “Сильнейшие укрепления из бетона и стали, построенные по опыту Первой мировой войны под наблюдением французских и английских инженеров, превративших Перекопский вал в белый Верден”, “Части Красной армии потеряли 10 тысяч человек только убитыми при штурме перекопских укреплений”.

Как же было на самом деле? Постройка перекопских укреплений проходила на основе опыта гражданской войны. Не было проектов и руководства англичан и французов. Осуществляли строительство русские военные инженеры, служившие в белой армии. Общее руководство осуществлял комендант Севастопольской крепости, военный инженер генерал Субботин, его помощником по строительству был профессор кафедры полевой фортификации Инженерной академии генерал Щеглов. Непосредственно руководил строительством военный инженер полковник Проценко. Все эти офицеры были участниками русско-японской и Первой мировой войн и имели большой боевой и военно - инженерный опыт.

Командирами саперных рот, осуществлявших строительство, были полковники. Сами роты были наполовину укомплектованы офицерами. При таком избытке кадров нужда в иностранных специалистах совершенно отсутствовала. Единственное, чего не хватало, - это рабочей силы, поскольку крестьяне упорно уклонялись от мобилизации, а также стройматериалов, которые безудержно расхищались и распродавались в тылу.

Строительство укреплений началось в конце июля 1919 , спустя месяц после захвата белыми Крыма, и очень вяло шло до начала октября. 8 октября 1919 строительство прекратили, так как белое командование со дня на день ожидало падения Москвы и окончательного разгрома большевизма. Через несколько дней разгром действительно произошел, но только не красных, а белых, и в декабре 1919 строительство укреплений снова возобновили. К этому моменту была построена лишь линия окопов впереди вала на северной стороне Перекопского рва.

В январе-марте 1920 , когда Перекоп стал ареной маневренных боев между противоборствующими сторонами, строительные работы не велись. Они возобновились в апреле и продолжались до конца октября 1920.

В итоге основными укреплениями продолжали оставаться вал длиной 8 километров, высотой от 6 до 10 метров, шириной до 10 метров и собственно ров глубиной 8-10 метров и шириной 10-20 метров.

И ров и вал, напомним, были сооружены за 3 тысячи лет до н.э.

Собственно оборонительные инженерные сооружения были представлены линией окопов перед валом на северной стороне рва и проволочными заграждениями в 4 ряда перед ними. Окопы на валу и перед ним были оборудованы пулеметными гнездами и деревоземляными укрытиями, за валом находились артиллерийские позиции.

Проходы через Сиваш в обход вала были практически не укреплены, дело ограничилось несколькими проволочными заграждениями, несколькими прожекторами и десятком пулеметов.

Командующий белогвардейскими войсками в Крыму генрал-лейтенант Врангель

Белое командование проигнорировало уроки штурма Перекопа в апреле 1918 немецкими войсками в обход по Сивашу и аналогичного маневра красных войск в апреле 1919.

Эта беспечность, а точнее, пренебрежение к противнику стала главной причиной потери белыми перекопских позиций в ноябре 1920 г. (Карбышев. “Белый Верден” - журнал “Армия и революция” - 1921 - № 5 - с. 52-107.).

Как же проходил штурм и какой ценой был взят Перекоп? Первыми начали операцию части 15-й дивизии Красной армии, действуя в обход Перекопского вала через Сиваш. Три команды пеших разведчиков в два часа ночи 8 ноября 1920 по бродам через Сиваш, указанными местными жителями вышли к проволочным заграждениям на побережье Литовского полуострова и начали резать проволоку, но под пулеметным огнем залегли.

Командующий Южным фронтом Красной армии Михаил Васильевич Фрунзе

Операция начала затягиваться, а вода в Сиваше прибывала, затапливая броды. Требовались решительные действия. Поэтому командир 45-й бригады 15-й стрелковой дивизии выехал к месту боя и поднял разведчиков густыми цепями в атаку через проволочные заграждения.

Благодаря мягкому илистому грунту колья проволочных заграждений были вырваны или повалены, и в образовавшийся проход хлынули части 45-й бригады, а за ней другие бригады 15-й дивизии.

Картина "Переход частей Красной Армии через Сиваш"

Вторым эшелоном пошли части 52-й стрелковой дивизии. К вечеру 8 ноября 1920 они заняли весь Литовский полуостров и вышли в тыл дивизиям белых, находившихся на Перекопском валу, который в это время безуспешно штурмовала 51-я стрелковая дивизия.

Что же происходило в это время на линии Перкопских укреплений? В 10 часов утра 8 ноября 1920 артиллерия 51-й дивизии начала артиллерийскую подготовку, длившуюся 4 часа.

Однако изношенность материальной части красной артиллерии не позволила ей разрушить не только укрепления, но даже проволочные заграждения перед рвом. Поэтому, начав в 14 часов 8 ноября резать проволоку, части 51-й дивизии попали под сильный пулеметный огонь и отступили, неся потери.

Вновь началась артподготовка, тоже длившаяся 4 часа, и в 18 часов 8 ноября 51 - я дивизия повторила атаку, которая также была отбита.

Наконец в 20 часов 8 ноября после третьей атаки части 51-й дивизии прорвали проволочные заграждения и заняли линию окопов перед рвом и валом, спустились в ров, но подняться на вал не смогли.

В полночь с 8-го на 9-е ноября 1920 белые под угрозой удара в тыл со стороны 15-й и 52-й стрелковых дивизий отвели свои части с вала, оставив только прикрытие, которое в 2 часа ночи 9 ноября было сбито с вала 51-й дивизией, части которой в 8 часов утра 9 ноября 1920 заняли Армянск. Таким образом, первый самый трудный этап штурма перекопских позиций был завершен.

Несмотря на ожесточенность боев, потери штурмовавших были сравнительно небольшими. Командующий 6-й армией Август Корк в своем докладе “Взятие Перекопско-Юшуньских позиций войсками 6 армии в ноябре 1920 г.” - журнал "Революционная армия” - 1921 - № 1 - с. 29.

утверждал, что общие потери армии при штурме Перекопа составили 650 человек убитыми и 4700 ранеными.

Наибольшие потери понесли 15-я и 51-я дивизии. 15-я дивизия - 390 убитых и 2900 раненых, 51-я дивизия - 208 убитых и 1300 раненых.

Константин Колонтаев

"Южные вести":

Warning : file_get_contents() [function.file-get-contents ]: php_network_getaddresses: getaddrinfo failed: Name or service not known in on line 39

Warning : file_get_contents(http://yuvesti.info/1186/) [function.file-get-contents ]: failed to open stream: php_network_getaddresses: getaddrinfo failed: Name or service not known in /home/leusoleg/domains/сайт/public_html/wp-content/themes/supersimple-istor/parser.php on line 39

Дата и место
7-17 ноября 1920, Перекопский перешеек, Тюп-Джанкойский, Таганаський полуостров, Литовский полуостров, село Ишунь Красноперекопского района, берега Сиваша и озера Красное; белые части, отступавшие преследовались в направлении города Джанкой, далее на Феодосию, Ялту, Керчь, Евпаторию.
Действующие лица
Южным фронтом красных с 27 сентября 1920 командовал талантливый военный организатор-самоучка Михаил Васильевич Фрунзе (1885-1925; с 1904 гг. Занимался революционной деятельностью и террором, в 1907-1914 гг. На каторге, в октябре 1917 гг. Участвовал в боях в Москве, в июле 1919 успешно командовал Восточным фронтом против Колчака, в августе 1920 командующий Туркестанского фронта, 1921 гг. руководил подавлением махновщины и партизанского движения в поддержку УНР, 1925 председатель Реввоенсовета и нарком военных и морских дел СССР провел военную реформу в 1924-1925 гг., загадочно умер во время операции).
Основными «военными специалистами» во Фрунзе были: командующий 6-й армии Август Янович Корк (1887-1937; подполковник российской армии, на службе у красных с июня 1917, 1918 – в начале 1919 г.. В штабной работе, в июне 1919 г.. заместитель командующего 7-й армии, руководил обороной Петрограда от белых войск Н. Юденича, в августе-октябре 1920 командующий 15-й армии Западного фронта, успешно воевал с поляками, махновцами, в 1935-1937 гг. во главе Военной академии имени Фрунзе, командарм 2-го ранга, расстрелян по «делу Тухачевского», 1957 реабилитирован); Василий Константинович Блюхер (1890-1938; герой Первой мировой войны, 1-й кавалер ордена Красного Знамени, командир 30-й дивизии Восточного фронта, 1921 главнокомандующий войск буферной Дальневосточной республики, в 1924-1927 гг. Главный военный советник Чан Кайши, 1935 маршал, 1937 гг. участвовал в судебном процессе над «группой Тухачевского», 1938 не слишком удачно руководил войсками в ходе конфликта с Японией на озере Хасан, снят с должности того же года арестован по обвинению в измене, убит в тюрьме). Ударной силой красного наступления 2-й Конной армией, командовал донской казак Филипп Кузьмич Миронов (1872-1921; герой Русско-японской войны, отчаянный командир конных рейдовых групп, получил звание подъесаула и дворянство, с 1917 в Красной армии, командующий конного корпуса, с 6 сентября по 6 декабря 1920 – сформированной им 2-й Конной армии, резко спорил с Л. Троцким по расказачивания, имел популярность на Дону, 1921 арестован и убит в тюрьме). Махновской Крымской группой командовал С. Каретников (1893-1920, один из главных заместителей Н. Махно, предательски расстрелян в ноябре 1920 красными в Мелитополе); пулеметным полком махновцев – Х. Кожин (? – после 1921, один из лучших тактиков махновского движения, сыграл заметную роль в победах над войсками Деникина и П. Врангеля, вероятно, погиб в бою с красными летом 1921).
Белыми силами в Крыму командовал генерал-лейтенант барон Петр Николаевич Врангель (1878-1928; отличился в Русско-японской войне, в Первую мировую войну с ротмистра стал генерал-майором, в белой армии с 1918, прославился боями на Северном Кавказе и Кубани, взятием Царицына 1919, 3 апреля 1920 избран Председателем белых сил на юге России и главнокомандующим, провел ряд реформ, после поражения вывоз остатки армии и беженцев из Крыма, с 1920 в эмиграции). Собственно обороной Крыма руководил генерал от инфантерии Александр Павлович Кутепов (1882-1930; в Белом движении с самого его зарождения, 1918 командовал корниловского полком, дивизией, 1919 гг. – Корпусом, принимал Харьков, отличился в боях под Орлом, главный помощник П. Врангеля 1920, после эвакуации из Крыма в 1928-1930 гг. председатель Российского общевойскового союза, организатор ряда терактов в СССР против органов власти, погиб во время попытки угона большевистскими агентами). Резервами в тылу главных белых позиций командовали генерал-лейтенант Михаил Архипович Фостикова (1886-1966, с 1918 в Белом движении, отличился в боях на Северном Кавказе и Кубани, с 1919 генерал-майор и командир 2-й Кубанской казачьей дивизии, герой боев под Царицыном, Харьковом, Донецком, 1920 партизанил на Кавказе, вывоз остатки дивизии в Крым, после 1920 в эмиграции) и один из лучших кавалерийских командиров белой армии за все время ее существования генерал-лейтенант Иван Гаврилович Барбовича (1874-1947; участник Русско-японской и Первой мировой войн, в Белом движении с 1919, командир конной бригады, корпуса, неоднократно вместе с генералом Я. Слащовым спасал Крым от восторга красными 1920, прикрывал отход армии П. Врангеля в Крым осенью того же года, после поражения в эмиграции).
Предпосылки события
В октябре 1920 армия П. Врангеля потерпела окончательное поражение в боях под Каховкой и на Донбассе, ее поредевшие части отошли в Крым, где закрепились за линиями укреплений. В то же время перед красным командованием стояла непростая задача: не допустить еще одной тяжелой зимовки для своих частей и отдыха для белых. Эти обстоятельства, а также заключения мира Советской России с Польшей привели к принятию плана решительного штурма Перекопско-Чонгарского позиций силами Южного фронта М. Фрунзе (в составе 1-й и 2-й Конной армии, 4-й, 6-й и 13- й армий, а также Крымской группы махновцев – всего, по советским данным, 146,4 тыс. пехоты, 40,2 тыс. конницы; 985 орудий, 4435 пулеметов, 57 панцирных автомобилей, 17 бронепоездов и 45 самолетов). Поздней осенью 1920 Махновские части, брошенные в бой по договоренности «отца» с большевиками, насчитывали, по разным данным, от 6 до 10 тыс. Человек пехоты и конницы, а также пулеметный полк (до 500 пулеметных тачанок).
Красным противостояла численно слабая белая армия П. Врангеля и А. Кутепова, насчитывавшая 22-23 тыс. Пехотинцев, 10-12 тыс. Конницы, около 200 орудий, до 750 пулеметов, 45 танков и панцирных автомобилей, 14 бронепоездов и 42 самолета. Советские мемуаристы и историки сделали все, чтобы описать Перекопские и Чонгарского укрепления как сверхмощные, оснащенные по останим слову тогдашней военной науки и техники фортификационные сооружения с минами, дотами и тому подобное. На самом деле бетонные блиндажи, тяжелые пушечные батареи существовали в небольшом количестве на Чонгарского позициях, где было до 3 линий окопов и колючей проволоки; на Турецком валу, перерезал Перекопский перешеек, были деревянно-земляные блиндажи, окопы, то же касается Ишуньские позиций – второй линии белой обороны за 20-25 км к югу от Турецкого вала (не обшиты дефицитными в Крыму досками 5-6 линий окопов, колючая проволока). Слабым была линия обороны на Литовском полуострове – одна линия окопов с колючей проволокой. Врангель не слишком рассчитывал на конечную победу – остатки Черноморского флота, поддерживали защитников Крыма своим огнем, были готовы начать эвакуацию армии и десятков тысяч беженцев. Но для их спасения нужно было время.
Ход события
Ночью с 7 на 8 ноября 15-, 52-я стрелковые дивизии, 153-я стрелковая бригада 51-й дивизии, а также часть махновцев начали переправу через Сиваш, дождавшись низкой воды. Топкое мелководье не остановило красных – пройдя 8 км, они вышли на север Литовского полуострова, отвергли кубанцев Фостикова и начали закрепляться на достигнутом плацдарме, вскоре расширив его почти на весь полуостров. Части 15-й и 52-й дивизий вышли на Перекопский перешеек с юга и двинулись на Ишуньские позиции. В случае их успеха белые части на Турецком валу были бы окружены. Однако огромные штыковую атаку белых 13-й, 34-й и Дроздовской пехотных дивизий отвергли красную пехоту назад на Литовский полуостров, где до ночи 8 ноября шли бои. Между тем три упрямые атаки главных сил 5-1 дивизии Блюхера на Турецкий вал принесли будущем маршалу СССР одни разочарования, а его бойцам – огромные потери. Ситуация для М. Фрунзе осложнилась еще и тем, что белые корабли и тяжелая артиллерия П. Врангеля срывали попытки атаки его 9-й дивизии через Сиваш на Чонгарского позиции и по длинной Арабатской стрелке.
Советский командующий бросил в бой мобильные резервы – конницу (в которой красные имели колоссальную численное преимущество). На Литовский полуостров было переправлено две кавдивизии 2-й Конной армии П. Миронова, подкрепленные Крымской группой С. Каретникова (до 3 тыс.) И пулеметным полком Х. Кожина, которые 9 ноября потеснили врага. Между тем ночной штурм Турецкого вала перед рассвете 9 Ноябрь принес В. Блюхеру победу над несокрушимыми дроздовцев – те отступили на Ишуньские позиции, где начались ожесточенные бои (продолжались до 11 ноября). Пришло время Врангеля делать «ход конем» – 10 ноября в бой пошел корпус И. Барбовича (4,5 тыс. Конницы), поддержанный дроздовцев. И. Барбовича удалось почти невозможное – снова оттеснить красных на Литовский полуостров, зайдя во фланг В. Блюхеру, который вгрызался в Ишуньские позиции. В этот едва не решающий момент всей битвы казаков белого генерала остановили казаки 2-й Конной и махновцы, которые пулеметным огнем истребили за короткое время целые сотни белых всадников.
В ночь на 11 ноября 30-я стрелковая дивизия Южного фронта начала штурм Чонгарского позиций, взяв их в течение суток. Весь день 11 ноября лучшие белые полки – корниловцы, марковцев, дроздовцы – атаковали красных на последнем рубеже обороны Крыма – Ишуньские позициях, но вечером были вынуждены начать арьергардные бои и отступить, их уход прикрывала конница. Войска Фрунзе потеряли противника в степном Крыму – белые сумели оторваться от своих преследователей на два перехода. Ночью против 12 ноября войска Врангеля начали отход к портам, где вышеупомянутый выигрыш во времени позволил им провести успешную эвакуацию. Последний бой произошел днем ​​12 ноября недалеко Джанкоя.
Последствия происшествия
Потери белых частей были немалыми – несколько тысяч человек убитыми и пленными потеряли защитники Перекопа, Литовского полуострова, Ишуньские позиций, легла значительная часть корпуса И. Барбовича, какое-то количество белых бойцов была взята в плен. По признанию М. Фрунзе, потери его частей в операции составили до 10 тыс., Высокими были потери махновцев (остальные которых, кроме нескольких сотен чудом уцелевших, истребили бывшие союзники в конце ноября того же года). Вследствие грамотно проведенной Врангелем эвакуации из Крыма было вывезено и спасены 145 693 человек военных и гражданских. Перестал существовать последний большой бастион организованной Белого движения на территории бывшей Российской империи. По Крыму прокатилась едва ли не самая волна массового красного террора, жертвами которого стали десятки или даже сотни тысяч человек.
Историческая память
Очень известная в советское время событие, в честь которой в СССР называли дивизии и улицы, выпускали марки, а ее окончание стали считать окончанием Гражданской войны (несмотря еще более года упорной борьбы большевиков с собственным народом на Тамбовщине, Украина, на Дальнем Востоке, в Сибири и Кронштадте). Для сегодняшних сторонников левых взглядов на территории бывшего СССР – по-прежнему, окончательный триумф советского строя и трудового народа, для правых – подвиг героев Белого движения, позволил спасти огромное количество невинных жизней. Оригинальный вариант «альтернативной истории и географии» события содержит известный роман В. Аксенова «Остров Крым» (1979). В современной Украине событие достаточно известна благодаря учебникам и публицистике.

Сивашские тайны, покрытые илом
/НАТАЛЬЯ ЯКИМОВА/

Уже четыре года Сергей 7 ноября приезжает в одно и то же место - на полуостров Литовский, с трех сторон окруженный мутно-свинцовыми водами Сиваша. Он и летом проводит там немало времени, но 7 ноября - особенный день, он «не для работы». Сергей просто стоит на берегу и как бы теряет ощущение времени: 2 - 3 часа на пронизывающем ветру проходят незаметно. Думает, что где-то здесь, под липким черным илом, лежит его двоюродный дед Федор Сушков, пропавший без вести в 1920 г. И родной дед, младший брат Федора, Григорий Сушков в Великую Отечественную тоже, наверное, остался где-то у Сиваша.

«Можете называть меня мародером»

Трудно подобрать подходящие слова для занятия, которому Сергей посвящает все свободное время. Здоровенный тридцатипятилетний мужик с весны начинает делать вылазки к Гнилому морю, что-то раскапывает у берега, несколько раз совершал безумные рейды вброд с берега на берег. Безумные - это потому что до сих пор на дне лежат неразорвавшиеся боеприпасы со времен Гражданской и Великой Отечественной войн. Потому что достаточно неосторожного шага, чтобы попасть в подводную яму с липкой грязью, - и засосет, проглотит, а рядом нет никого, кто бы протянул руку…
Несколько лет назад была у нас, трех энтузиастов-журналистов, идея перейти Сиваш в районе Литовского полуострова - как красноармейцы 15-й и 52-й армий в 1920 году, но так она и увяла на корню. Не решились мы соваться в воду, не зная броду. И потом решили - незачем. Все равно как они - не сможем. Они шли морозной ноябрьской ночью, нагруженные боеприпасами, местами по пояс в ледяной воде, ждали приближения берега - и боялись его. Потому что с берега уже вели огонь, и не всем суждено было ступить на крымскую землю. Этот страшный путь очень скупо описывали в мемуарах, а сейчас и выживших нет на этом свете. «Вначале у берега дно было твердым. Потом оно начало все сильнее расползаться под ногами. Нередко попадались ямы, которые трудно было миновать даже при наличии вешек. Слышался плеск и лошадиный храп. Люди же не издавали при этом ни единого звука: ни стона, ни зова о помощи» - так вспоминала переход Александра Янышева, которая шла вместе с головным отрядом.
Сергей ходит через Сиваш. И с Литовского, и в районе полуострова Русского (там форсировали залив бойцы Советской Армии в 1944 г.). «Если очень хочется, можете назвать меня мародером», - подсказывает, когда вынимает коробки со своими трофеями. Ну да, мародером - как взрослые люди, нанимающие команды подростков, чтобы рыться в перекопской степи, где до сих пор лежат останки тысяч не похороненных солдат. Только с содержимым своих коробок Сергей связан накрепко, это все не для продажи. Да и вряд ли какой-то коммерческой ценностью даже среди любителей истории обладает эта фантастическая коллекция, как бы связавшая два поколения погибших, бившихся за Крым. Вот хрупкий, ломкий какой-то кусок. Оказывается - от голенища сапога. Его Сергей зацепил щупом во время одного из своих переходов. На отвороте можно нащупать пальцами вырезанную хозяином метку: «Митр…» Пуговицы от шинели - это уже с Великой Отечественной. Ложка. Портсигар с датой выпуска: 1913 год. Обломок бинокля. Изъеденные ржой круглые очки без стекол.

Солдаты до Крыма не добрались

Первый раз на Литовский полуостров Сергей попал со школьной экскурсией лет в 12. Потом несколько раз приезжал сам - семья жила в Джанкойском районе, родители переехали сюда из Курской области в 60-х годах. На переезде настояла мама, она помнила, что где-то в этих местах пропал без вести ее отец, Григорий Сушков. Он ушел на фронт в сентябре 1941, оставив жену и годовалую дочку. Последнее письмо было датировано 8 апреля 1944, он писал: «Не верится, что через несколько дней я буду снова там, где мы с тобой провели незабываемое лето, за год до того, как поженились». Так, намеками, солдаты давали понять своим близким о месте, где находятся. То лето, которое упоминает Григорий, он провел в Крыму, в санатории. С будущей женой познакомился в поезде.
Так что родные поняли: Григорий совсем рядом с Крымом.
11 апреля 1944 г. Сталин объявил благодарность войскам 4-го Украинского фронта за успешный прорыв обороны врага в Крыму и освобождение Джанкоя и Армянска. А от Григория Сушкова больше писем не было. Через несколько месяцев пришло извещение: пропал без вести. Этой бумажки тогда боялись даже больше похоронки, хотя и утешали себя чудесными историями о вернувшихся. Ведь в большинстве случаев «пропал без вести» означало «убит, и неизвестно, где похоронен». Пенсию, поскольку кормилец официально в числе погибших не значился, семья не получала. Сергей уверен: дед погиб в бою у Сиваша. Возможно, что он лежит в одной из братских могил, а может, так и остался где-то на дне, у берега. Вот такое совпадение: в Гражданскую войну при форсировании Сиваша пропал без вести старший брат деда, у них было девять лет разницы. В альбоме сохранилась старинная фотография большой крестьянской семьи Сушковых. Прабабка с сурово сжатыми губами, прадед в стесняющем его «парадном» пиджаке, и дети их, выстроившиеся по росту: три брата и четыре сестры. Подросток Федор стоит возле табурета, поддерживая четырехлетнего Гришу. Кто бы подумал тогда, что старшему осталось жить шесть лет, а младший через 32 года повторит его судьбу?

Останки Сергей хоронил на берегу

Я рассказываю Сергею от знакомого услышанную историю, как друг его друга, бродя в Сиваше неподалеку от берега - уже не помню, по какой надобности, наткнулся на мумифицированное тело в военной шинели. Подробности торопливо комкаю, до этого времени история казалась мне не больше чем страшноватой выдумкой. «И что? - пожимает плечами Сергей. - Их там еще много лежит. Сотни? Тысячи? Никто не знает, сколько. Полководцы же никогда не считались с потерями рядовых. От большинства солдат и имен не осталось. Не всем же так повезло, как Прохору…» Да, к Прохору Иванову имя вернулось через пятнадцать лет.
Летом 1935 года кузнец присивашского колхоза «Красный полуостров» вышел на необычный промысел: в обмелевшем Сиваше он собирал картечь и осколки снарядов. Газеты потом писали, что кузнец проявлял сознательность, изыскивая дефицитный металл для колхоза. Старожилы же рассказывали, что многие умельцы так зарабатывали, продавая «левые» лопаты, ножи и прочие нужные в хозяйстве вещи. Поддев очередной пласт грязи, кузнец вывернул… человеческое тело. Сиваш хорошо сохранил погибшего 15 лет назад человека, даже документы частично сохранились. По ним и удалось установить, что останки принадлежат 19-летнему уроженцу Казанской губернии Прохору Иванову, «приказом Советской власти мобилизованному на военную службу в ряды Красной армии». Прохора Иванова похоронили в Армянске с воинскими почестями. В отдельной могиле. Другим достались братские. Или вовсе никакие.
Сергей бережно разворачивает бумажку, освобождая очередной экземпляр своей коллекции - осколок примерно с ладонь величиной. «Перед тем как в первый раз отправиться через Сиваш, я несколько лет прокладывал маршрут, искал броды. Ну, конечно, рылся, как тот кузнец, в обмелевших местах. Придумал себе даже инструмент: металлическую сетку на длинном шесте. Идешь - и осторожно ее за собой по дну тащишь. Почти всегда «улов» какой-то есть. Так вот, застряла моя сетка на дне. Я щупом окопал вокруг, подцепил - вроде что-то мягкое. На берегу начал рассматривать: тряпка негнущаяся, в руках не расползается, а ломается. Догадался - это рукав от шинели, а в нем что-то тяжелое запуталось. Вот этот осколок и… кусок человеческой ладони. С тремя пальцами. Просоленный, твердый, как деревянный. Я его похоронил на берегу».
С останками в Сиваше Сергей столкнулся еще раз, выкатив своей сеткой из грязи череп. Он потом долго шарил в этом месте, нашел несколько костей и похоронил подальше от воды. Видимо, убитого солдата закопали на берегу, даже не поставив отметку, а потом Сиваш подгрыз берег, вымыв останки.

Что он имеет от своих походов

Однажды к Сергею, собирающемуся в очередной поход с берега на берег, подошли несколько парней, чуть моложе его. Долго вокруг да около ходить не стали. Поинтересовались: что он имеет от своих походов. То бишь какие трофеи можно найти в Сиваше. Сергей догадался: «коллеги», мародеры. Но находки показал. Те были разочарованы - действительно, это не продашь. А какой смысл тогда так рисковать?
Вот на этот вопрос Сергей и сам ответить не может. Жена его тоже долго не понимала: другие мужики из воды рыбу тянут, а этот - железяки. Один раз даже выбралась с ним «на промысел». Долго стояла возле памятника погибшим на Литовском полуострове, подержала на ладони ржавую гильзу, застрявшую в сетке, - и, видимо, тоже что-то почувствовала.
Книг, где хоть строчка есть о переходе через Сиваш в Гражданскую и Великую Отечественную войны, Сергей собрал несколько полок, переписывается с коллегами по увлечению. Он, не единожды пересекавший Сиваш, ни разу не оставался там в ночь с 7 на 8 ноября. Не потому, что уже в палатке холодно и нельзя пройтись хоть вдоль берега со своими инструментами. Говорит - страшно. Несколько раз, оставаясь ночевать на берегу, Сергей ощущал, что вдруг исчезает тихий плеск мелких волн залива. Тишина спокойная сменяется тишиной настороженной. И слышится чавканье грязи. Как будто множество ног месят липкую грязь Сиваша.

Создан 19 мар 2009